Если Вавилонская библиотека - это аллегория творчества (разумеется, не человеческого, а божественного и, разумеется, не бога конкретной религии, а бога как информационного универсума), то Книга песка - аллегория творчества Борхеса. Песчинки букв кажутся бесформенной грудой, но ровно до тех пор, пока под действием сюжетных волн Ла-Платы и рук ( Read more... )

...День начался как обычно, только на этот раз отец семейства первым заговорил с Эспиносой и спросил, правда ли, что Христос принял смерть, чтобы спасти род человеческий. Эспиноса, который сам не верил, но чувствовал себя обязанным держаться прочитанного, отвечал ( Read more... )

Коэльо напоминает мне паэлью: куча всякого плохо сочетаемого говна, приправленного шафраном. Причем паэлью уже съеденную и вышедшую обратно в виде ньюэйджевской блевотины. В «Мактубе» он собрал поразительную плоскоту, топорные трюизмы и примитивнейшие притчи даже не для нищих духом, а для банкротов духа. Так что наличие Нью-Йорка уже во втором ( Read more... )

Диалоги Освальдо Феррари с Хорхе Луисом Борхесом - это такая игра в бисер в башне из слоновой кости, где кастильский перемежается с кастальским. Метатекстовая утопия, воздвигнутая на берегах Ла-Платы с помощью того самого Слова, которое было у Бога и которое было Бог. Сколь гениальная, столь и иллюзорная ( Read more... )

В 80-х годах XIX века канадский художник-иллюстратор Палмер Кокс начал публиковать в американских журналах комиксы о проделках маленьких озорных человечков брауни. Брауни (brownie) - традиционный персонаж шотландского фольклора, являющийся, по сути, домовым и мало чем отличающийся по облику и функционалу от своих славянских и иных европейских ( Read more... )

СИМВОЛ ( Read more... )

Один - худосочный идальго, долговязый, аскетичный,
безумный и то и дело впадающий в высокопарность,
другой - толстопузый и приземистый мужик, прожорливый,
рассудительный и любящий соленое словцо; эта симметричная
и назойливая разноликость делает их в конце концов
бесплотными, превращая в какие-то цирковые фигуры.

Борхес, «Новые расследования» ( Read more... )

Есть некоторая грань, за которой из начитанного человека, книгочея, вылупляется книгочервь, натуральный человек-библиотека. Этот интеллектуальный мутант способен даже самый скучный жанр (не считая собственно скучного) - эссеистику - превратить в оргиастическое духовное пиршество. Таков Борхес в «Новых расследованиях ( Read more... )

Краткий обзор новостей за минувшую неделю ( Read more... )

Почему, черт подери, ничего не изменилось в этом мире после моей смерти? Как это может быть, что солнце по-прежнему всходит и заходит и даже не споткнется? Почему, о мать моя, воскресенье осталось воскресеньем, а жара той же несносной жарой, что и при мне ( Read more... )